Группа слаженно строчила в тетрадях и, что удивительно, никто даже не отвлекался. Мне все же удалось вывалить им на головы всю подготовленную на сегодня информацию. За несколько минут до того момента, когда прозвучит уже порядком надоевшее 'Очи черные', традиционно здесь звучавшее вместо звонка, все та же рыжеволосая болтушка подняла руку:

— А вы могли бы нам на видах рас объяснить схему работы со страстным типом? — причем 'страстным' было произнесено с таким придыханием…

— Ну, к примеру, с наиболее выраженными по характеру этого типа у нас являются… мм… демоны.

Подумав, что верховных демонов брать за пример не стоит, решила взять более приемлемый усредненный вариант:

— Для соблазнения демона среднего звена суккубе достаточно показать свою полную недоступность для него… — в этот момент одна нарисованная суккуба в красном корсете и обтягивающих бриджиках стрельнула глазками в демона, изображенного на витраже, и делано равнодушно отвернулась.

Эта особь мужского пола подобрался и настороженно посмотрел на свою соблазнительницу:

— … и в то же время своим видом показывать ему насколько он будет глуп, если отступится, — фигуристая мадам демонического происхождения чувственно провела ручкой от бедра, слегка очертив грудь, к шее, зарылась в прическу ручками, совершая очередное эффектное телодвижение (то ли Степенский у нее мастер-класс брал, то ли она у него) и… отвернулась от демона.

А я уже сама, как, впрочем, и остальная группа, заинтересованно наблюдая за действом в витраже, продолжала:

— Объект исследования видит все еще непреодолимую цель, — демон еще больше подобрался, но уже не просто так, а к суккубе, — и будет пытаться всеми способами добиться своей цели, — сцена, разыгравшаяся потом, привела меня в ужас.

Слишком быстро подобравшийся в суккубе демон, огрел ее по затылку здоровенным кулаком, перекинул через плечо обмякшее тело и… скрылся в неизвестно откуда нарисовавшейся пещере, наверняка совершать всякие неприличные противоправные действия.

Над входом в пещеру же выскочила, прибитая к кривой палке, табличка с надписью: 'Четче надо изъясняться, ставя перед кем-то цель!'

Занавес.

Глава 7. Цокотуха

В кабинет директрисы я входила с опаской. После произошедшего в витраже фиг поймешь откуда ждать засады. Мы с классом еще несколько минут отходили от увиденного. А меня кое-что заставило задуматься на тему о чертовых кукловодах, как такое сотворили и что мне делать, чтобы подобное не повторилось.

Эйндорская в кабинете была не одна. И собеседника ее я очень хорошо знала. Дядя Лёва Комарский — друг семьи, дневной вампир и муж маминой лучшей подруги в одном лице.

Помните, я вам рассказывала о знакомстве родителей? А подругу, которую кинули вместе с мамой на выпускном шабаше их кавалеры, помните? Так вот, подругу ту звали Маша Цокотухина (вернее ее и сейчас так зовут), для друзей просто — Муха.

Прозвище такое ей дали не просто так. Всегда была она девушкой подвижной и все время к кому-то приставала и о чем-то жужжала. А еще очень любила большие, веселые компании. После выпускного она, как и мама, неверного кавалера своего не простила и решила, что хорошо жить и без обязательств перед неизвестно кем. Нет, во все тяжкие девушка не ударилась, все же воспитание не то, но и киснуть в уголке никто не собирался.

Веселье, шум, общение — это было ее. Вот и ходила во всякие салоны по интересам — по тем временам самое тусовочное место дворян и всевозможных деятелей искусства, ну и, естественно, нечисти да нелюдей.

В тот раз вечеринка устраивалась у нее. И не потому что она нашла денюжку. Тетя Маша получила приличные гонорар за недавно выполненный заказ и решила, что после такой работы грех не устроить себе праздник. Ясное дело, что местная богема слетелась на огонек, как мотыльки. Одним из тех, кто решил там побывать был и Николай Корнейчуков, писавший тогда под псевдонимом Корнея Чуковского.

Вечер был в самом разгаре, когда на хозяйку дома напал один из ночных. Не знаю, кто его туда и зачем привел. По незнанию или из зависти, но факт остается фактом — ночной вампир был среди людей.

Вы удивитесь, но и вампиры бывают разными. И не всегда эти кровососущие душки являются примером доброты и благовоспитанности.

В мире издавна всегда существовали два клана вампиров, прародителем которых был Каин. Одни были рождены ему демоницей в глубинах Хаоса и могли появляться в верхнем мире только ночью — солнечный свет их опалял безмерно.

Вторым же, являвшимся некогда человеческими сынами, дневной свет был не страшен.

Одни уничтожали все живое, не считая человеческую жизнь чем-то стоящим.

И вторые, старавшиеся даже в новом для себя состоянии придерживаться норм человеческих и питающихся человеческой кровью в обмен на защиту.

Извечные враги, на которых падала тень Каиновой печати братоубийственной вражды, вне зависимости от происхождения и предпочтений.

Ночные традиционно жили в Шеоле и выходили на охоту в верхний мир только по ночам. Их я не любила, хоть и старалась этого не показывать. Они нас тоже не трогали, потому что кровь демона в наших венах и печать замужества за демоном на маме, были для них табу.

Как там было:

'А злодей-то не шутит,

Руки-ноги он Мухе веревками крутит,

Зубы острые в самое сердце вонзает

И кровь у нее выпивает.' (с)

Были и веревки, и кровь, и гости прятавшиеся от ночного ужаса и боявшиеся попасть в 'сети страшного чудовища'. В общем, сплошная жуть и 'кровавая баня'. Ночной сразу, по приходу, решил много времени не терять и, представ во всей своей жуткой красе, отхватил себе самый лакомый кусочек с магическим привкусом. И тетя Маша действительно бы не пережила ту ночь, если бы не дядя Лева услышавший ее вопли из дома, мимо которого он проходил.

В общем, Комар победил, да, ночной (Паук) отправился в Хаос, а Муха просто влюбилась в своего спасителя. Тетя Маша потом маме рассказывала, что от крови, ошметков и щепок, в которые превратилась мебель, она еще дня три свой дом убирала — я точно знаю, ибо говорили они, не сильно скрываясь, и подслушивать было очень хорошо.

Писатель же, который мало что понял в произошедшем написал страшную детскую сказку, которая изначально так и называлась 'Мухина свадьба'. Да-да, у нас даже где-то хранится ее первое издание, вышедшее в двадцать четвертом году.

Позже выяснилось — не без папиного участия — что ночной был совсем чокнутый и даже свои его старались не выпускать из нижнего мира. Как ему все же удалось выбраться — по сей день никто не знает.

— Тася, знакомься, — директриса сделала приглашающий жест присесть в сторону ближайшего к столу стула, — это Лев Комарский.

Дядя Лёва с усмешкой поклонился.

— А это, Лёва, Латисия Асмодеевна из рода Бесовских-Демоновичей — новый преподаватель ШВиКа.

Я все еще не понимая, что происходит, кивнула головой в знак приветствия. Что здесь делал дядя Лева, у которого своя охранная контора и заказы от самых влиятельных нелюдей по всему миру было непонятно.

— Тася, дело в том, что у господина Комарского к тебе предложение, — брови непроизвольно поползли вверх, — и я думаю тебе стоит принять его предложение. Наверное, вам стоит остальное обсудить наедине, Тася.

В глазах мужчины заплясали смешинки, а мне ничего не оставалось, как жестом пригласить следовать за мной. Наша Топотуха проводила вампира томным взглядом и почти не дыша от восторга. Выглядело, честно говоря, жутко — бледно-синяя и недышащая она еще больше смахивала на мертвеца.

Куда вести вампира я не знала. В аудиторию не поведешь, там хоть и нет больше студентов, зато есть две не в меру любопытные демоницы. Вернее не они сами, а их портреты — только это мало что меняет. В других помещениях Школы тоже не особо посекретничаешь, все знают, что по территории бродит несчетное количество вот таких вот 'авениров' — шпионов директрисы преданных ей всей душой.